НЕПОСТИЖИМАЯ ЛОГИКА МЕТАИСТОРИИ

О тайнах и загадках истории написано неисчислимое количество произведений, но едва ли стоит надеяться, что Великое Неизвестное стало после этого намного понятнее. Однако подобный феномен не останавливает многочисленных любителей попутешествовать в извилистых исторических лабиринтах с целью понять, куда же они ведут? Что было в прошлом? Каков смысл настоящего момента? Иногда такие попытки все же приносили успех и хотя бы чуть-чуть приближали к разгадке какой-либо криптограммы былого.

Впрочем, следует определиться в предмете разговора — а что же, собственно говоря, следует считать тайной истории? Является ли тайной то или иное белое пятно истории, непостижимое для современного сознания, будь то либо в силу его отдаленности от наших дней, либо по причине уничтожения всех следов события и улик преступления, тщательно проделанного хитроумными актерами театра прошлого? Или тайна истории — это нечто, связанное с деятельностью тайных обществ, которые иногда считают реальными невидимыми творцами видимых исторических свершений человечества? А может быть, тайна истории имеет мистическую причину и связана с влиянием на поведение народов, рас и континентов Высших Сил, непрерывно подталкивающих их к неведомой цели? Наверное, историческая тайна по большому счету несет в себе все эти три уровня: простая неизвестность прошлого, деятельность тайных обществ и, наконец, непостижимая Логика Провидения. Последний фактор в данной триаде, конечно, определяющий, самый таинственный и труднодоступный для понимания. Это касается не только дел давно минувших, но и дел сегодняшних, ибо самое сложное для людей, живущих в реальной истории, — это понять ее глубинный смысл, увидеть, «куда несет нас рок событий».

Именно ощущение присутствия некоего мистического фактора, нередко заставляющего события развиваться самым парадоксальным образом, побуждало мыслителей говорить о метаистории (Сергей Булгаков, Даниил Андреев) или о священной истории (Рене Генон, Юлиус Эвола, Мирча Элиаде и многие другие). Действительно, в истории нередко происходили вещи, которые можно правдоподобно объяснить лишь в том случае, если ввести в систему координат какой-то более высокий мистический фактор, сакральную силу или хотя бы допустить подобную возможность. Иногда проявление данного фактора предстает в виде случайности, которая при нормальном течении обстоятельств никогда не материализовалась бы в данный конкретный исторический факт. Но свершилось нечто непостижимое — и события, имевшие ничтожную вероятность произойти, все же происходят, порой надолго меняя ход истории целой страны и даже всего мира. Достаточно вспомнить события октября 1917 года, при оценке которых исследователи самых противоположных идеологических школ сходятся в том, что реальный шанс взятия большевиками власти едва ли составлял и полпроцента. Однако все произошло так, как никто не ожидал, включая и главных действующих лиц тех далеких октябрьских дней. А иногда мистический фактор связывается с каким-либо конкретным человеком, выступающим проводником незримых сил и влияний и концентрирующим историческую энергию в себе. Достаточно вспомнить фигуру Наполеона и задаться вопросом: возможно ли представить историю Франции начала прошлого века без могучего силового поля его личности? Или обратиться к фигуре Леонардо да Винчи применительно к эпохе Возрождения с тем же вопросом.

Автор «Розы Мира» Даниил Андреев называл людей, способных так повлиять на свое время, «вестниками», историк Лев Гумилев — «пассионариями». Очевидно, что среди таких людей были и светлые, и темные фигуры: сфера исторического творчества — может быть, единственная, где гений и злодейство хотя бы в какой-то степени могут совмещаться. Отсюда и все различия в исторических миссиях великих людей, отмеченных разными знаками.

Понятно, когда Провидение поддерживает светлые начинания в истории, гораздо труднее ответить на вопрос: почему Благой Бог позволяет существовать и творить свои отвратительные дела историческому злу, порой совершающему преступления в особо крупных размерах? Христианство говорит в таких случаях о попущении грехов со стороны Бога, эзотерические учения объясняют существование и допущение зла невмешательством в злую свободную волю людей — принципом, которого придерживаются Высшие Силы в истории. С этой точки зрения Бог в конце концов всегда накажет зло или по крайней мере ограничит его возможности, но, как правило, не сразу, а в будущем, благодаря особому механизму космической справедливости — заслуженному возмездию. А вначале Высшие Силы могут только предупреждать о последствиях ошибочных действий. В этой чрезвычайно сложной и таинственной проблеме более или менее понятно одно: если есть Высшие Силы, которые управляют историческими процессами, инспирируя духовно-энергетическую помощь всему, несущему благо, или допуская действие зла, значит, должны быть и люди, персонифицирующие данные процессы. Одним из наиболее ярких пассионариев и вестников, принадлежащих к партии света, и оказавших большое влияние на ход мировой истории, был граф Сен-Жермен.

КЛЮЧИ К ОБЪЯСНЕНИЮ ЗАГАДКИ

На Западе фигура Сен-Жермена исследована, кажется, вдоль и поперек. Количество работ, посвященных загадочному аристократу с неясным, но благородным происхождением, весьма велико. Иная ситуация в России: серьезных работ почти нет, а если что-то и встречается, то относится либо к уважаемому, но, увы, ненаучному жанру беллетристики, либо к псевдомистическим спекуляциям, в основном американского происхождения. Серьезные публикации на русском языке на эту тему представляют собой отдельные главы из книг Е. П. Блаватской, М. П. Холла, отчасти Э. Томаса и других изданий.

Первой отдельной книгой о Сен-Жермене, которая ведет разговор серьезно и по существу, стала работа Изабель Купер-Оукли, впервые вышедшая на русском языке в издательстве «Беловодье» в 1995 году. Автор рассматривает личность Сен-Жермена с теософских позиций, обосновывая выводы большим количеством тщательно обработанных документов. Данный подход представляется очень плодотворным, однако его единственным недостатком (если здесь вообще уместно это слово) является неизбежная пристрастность авторской позиции. Для скептиков такой взгляд может показаться недостаточно убедительным, и со своей точки зрения они будут правы. Чтобы оценить какое-либо явление точно и непредвзято, полезно включение противоположных воззрений. Это не только не умалит само рассматриваемое явление (тем более когда речь идет о Великой Личности), но лишь оттенит его величие, подчеркнет его недосягаемо высокий уровень и многогранность. Потому, как уже говорилось в редакционном предисловии, рассматривая феномен Сен-Жермена, полезно дать возможность высказаться самым разным специалистам, принадлежащим к различным течениям мысли. Помимо теософского ключа, обязательно нужно использовать ключ научной объективности, раскрывающей белые пятна и скрытые стороны, бесстрастно хронометрирующей загадочную судьбу одной из самых ярких фигур восемнадцатого столетия. Именно в этом ключе написана книга французского библиофила Поля Шакорнака, главы из которой были опубликованы в книге «Священная Тринософия». Скрупулезно собрав все факты «за» и «против», исследователи восстанавливают более полную картину жизни графа. Впрочем, Шакорнак, как добросовестный ученый, тоже стремится дать объективную картину. Поэтому в своей книге он приводит не только фактографическое изложение документально подтвержденных событий, но и прослеживает историю зарождения других концептуальных подходов. Правда, в критическом изложении, но досконально он воспроизводит по хронологии складывание теософской концепции, в том числе ее развитие после выхода книги И. Купер-Оукли (часть III), и рассматривает личность Сен-Жермена в свете традиционалистской доктрины, ссылаясь непосредственно на Рене Генона (часть V). Это третий ключ или третья точка зрения, основанная на традиционалистской доктрине, тяготеющей к идеям Рене Генона, Юлиуса Эволы, Фратифа Шуона и изложенная наиболее последовательно в книге Патрика Ривьера «Тайны и мистерии оккультизма: Сен-Жермен и Калиостро». В соответствии с нею Сен-Жермена следует рассматривать как воплощение Высочайшего Божественного Принципа или некоего вневременного сакрального монарха, выполняющего свою миссию в форме «благородного путешественника», именно так, как ее описывает традиция.