Когда читаешь многие пособия по психологии общения, то часто ловишь себя на мысли, что эти книги написаны для каких-то абстрактных людей, без истории, культуры, и почвы под ногами, которые во всех странах с людьми любой нации общаются одинаково.

Возможно ли это? Вспомните свой опыт и скажите себе – разве нельзя найти отличительные черты в общении эскимосов и жителей Кавказа, сибиряков и москвичей, россиян и латиноамериканцев?

И дело даже не в количестве жестов, производимых представителем каждой народности в единицу времени и не в экспансивности интонаций и манер.

За стилем национального общения стоят другие, более серьезные вещи. Например, характер отношения к самому себе и другим народам, глубинное восприятие мира, эмоциональное мироощущение.

Какие люди по сути, таково и их общение друг с другом.

Что же присуще русскому народу и другим народам, живущим на территории России? Какие качества и грани  русского национального характера проявляются в нашем общении?

Историк Л. Гумилев говорил о том, что характер этноса задан географической зоной его пребывания или ландшафтом.

А в России количество ландшафтов и зон географического разнообразия столь велико, что ему трудно подобрать какой-то один психологический тип или некую черту, выражающую природу русского национального характера.

И если про латиноамериканцев, несколько огрубляя и упрощая ситуацию, мы можем сказать, что они как народ очень страстные, экспансивные, темпераментные люди, а про финнов, наоборот, высказаться как про очень спокойных, сдержанных людей, то можно ли одним, двумя словами сказать что-то про нас?

 Сделать это будет гораздо труднее – у нас большие разнообразия в психотипах.

Это касается и всего высокого, что есть в нашем народе, и всего низкого. Не зря еще Достоевский обронил когда-то загадочную фразу: «Широк человек, обузить бы надо!»

 Наверно, она относилась к русскому народу, о котором наш классик думал больше всего.

И все-таки если выделять главные черты нашего народа, отличающие его от других, то нельзя не назвать несколько главных особенностей русской нации.

Мы очень душевный, эмоциональный, открытый народ, который весьма редко проявляет такие свойства, как холодность, или продуманную на десять шагов вперед расчетливость.

 Эмоциональный порыв, страсть, сердечность, тепло неравнодушной души – это наша стихия и фирменный знак, или архетипические черты национального характера, как сказали бы психологи, увлеченные идеями Юнга.

И в этой страстности, которая бывает и высокой, созидательной (русская святость, подвиги на войне, трудовые подвиги, взаимовыручка в трудных ситуациях) и низкой разрушительной (русский бунт, бессмысленный и беспощадный, разгул кровопролитных страстей в эпохи смут и революций) проявляются два полюса нашей души, две грани русского национального характера.

 Они у нас заметны более рельефно, нежели у многих других, более спокойных и политкорректных народов, чьи души были в большей степени представлены умеренными психологическими типами.

Социологические исследования выявляют, что глубинными психологическими чертами нашего народа  и гранями русского национального характера являются такие свойства как доброта, широта души, тяга к справедливости (нередко доходящая до призыва к уравниловке), терпение (порой граничащее с покорностью), некоторая замедленность в эмоциональных реакциях с последующим сверхбыстрым ответом («русские долго запрягают, но быстро едут»), бесшабашность, удаль, щедрость, гостеприимство, терпимость, лень, некоторая бестолковость в деловых вопросах, нелюбовь ко всему формальному, готовность нарушать социальные нормы.

 И вместе с тем удивительная способность создавать мощнейшую бюрократическую систему со знаком минус, трудолюбие, сочетающееся с неумением доводить до конца результаты своего труда, особенно в части его прагматических результатов, склонность сдерживать свои эмоции в период трудовых буден, при полной отвязанности во время праздника.

Не правда ли, сложная личность? Состоит не из двух, трех качеств, а из сотни, и уложить их в какое-то общее определение сложно. Потому русская практика опровергает любое упрощение.

Потому когда наши люди начинают проявлять свой  русский национальный характер в общении мы можем видеть огромное разнообразие качеств и граней.

Этих граней столько, что нас трудно вычислить и однозначно определить.

Мы не будем подпадать не под одно определение. Конечно, есть несколько народных типов.

В свое время советологические американские центры изучали русский характер по книгам Шукшина: считалась, что он наиболее точно выписал наши психологические типы.

Действительно, у нас в реальной жизни есть такие люди, которые напоминают Василия Теркина  или литературные  шукшинские типы.

С другой стороны Пушкин, Толстой, Достоевский и Чехов- это тоже русские психологические типы, каждый из которых отличается высочайшим своеобразием.

И когда эти люди начинают общаться между собой мы можем видеть огромную палитру сложных психологических реакций.

Можно пообщаться с тысячами людей и все равно свести нашу психику к каким-то стандартам или усредненным психологическим реакциям не представляется возможным. Можно только  сделать очень приблизительные выводы.